Повседневная жизнь японцев. Взгляд за ширму - Александр Евгеньевич Куланов

Ознакомительный фрагментновоявленный кузнец-гинеколог рьяно принялся за дело и, хотя и не сразу, нашел решение проблемы. Он выковал огромный железный пенис — чудный фаллоимитатор, которым и обломал пациентке все лишние зубы, так некстати выросшие в «тайном месте». Получается, что мифы сохранили для нас и благоговение перед полумистической (не только для Японии) профессией кузнеца, творящего где-то между миром духов и миром людей, и страх перед демографической проблемой, и даже косвенное упоминание о том, что живая в современной Японии традиция использования разнообразных фаллоимитаторов имеет глубокие, поистине божественные корни.

Синтоистское святилище Канаяма-дзиндзя в Кавасаки — далеко не единственный храм такого рода в Японии, они разбросаны по всей стране, хотя далеко не все современные японцы знают о их существовании. А если и знают, то стесняются даже вспоминать о них, по крайней мере в присутствии иностранцев. Многие японские знакомые автора краснели при разговоре о том, что мы собираемся поехать на мацури (синтоистский праздник) в столь необычное место. Мужчины, но особенно, конечно, японские дамы закатывали глаза: «Какой ужас!» Потом, отведя в сторонку, просили привезти сувенир — хотя бы печенье с изображением одной из семидесяти классических японских поз[8]. Заинтригованные, мы даже предположили, что, кроме нас, там никого не будет, но, как оказалось, совершенно напрасно.

Выяснилось, что, несмотря на отсутствие храма на туристических картах, поклониться фаллосу сюда приходит довольно много людей. Это легко объяснить. Лингам — символ не только секса, но и — даже прежде всего — жизни. Большинство приходящих сюда японцев и японок просят богов о детях — они уверены, что молитва помогает избавиться от бесплодия. Весь храм увешан специальными дощечками-эма, на которых обычно пишут просьбы богам. Большинство эма храма Канаяма выглядят довольно забавно: на них изображен малыш, как бы «вылупляющийся» из яйца, — идея понятна. На территории храма стоят сразу несколько металлических наковален и изображений огромного фаллоса, которые полностью увешаны этими дощечками, что свидетельствует о том, что, несмотря на замалчивание, праздники наподобие Канаяма-мацури пользуются высокой, хотя и не афишируемой, популярностью в народе. Но самое, пожалуй, поразительное и показательное в Канаяма-дзиндзя для нас, неяпонцев, то, что территория храма со всей соответствующей атрибутикой служит игровой площадкой для находящегося тут же детского садика. Что может быть естественнее в половом воспитании, пожалуй, трудно себе даже представить.

Много выше по течению реки Тамагавы (храм Канаяма расположен в месте ее впадения в Токийский залив) находится еще одно известное своими необычными ритуалами синтоистское святилище. На праздник Хана-гакари туда даже в советские времена отважно наведывались наши ученые — уж очень хотелось увидеть современную интерпретацию божественных эротических плясок: «На площадку перед храмом вышла небольшая процессия. Впереди шли человек десять мужчин, игравших на свирелях. За ними двигались четыре молоденькие девушки в черных кимоно с очень странным головным убором: казалось, на головах у них корзины, над которыми высоко поднимались гирлянды искусственных цветов. Шествие замыкали несколько человек в львиных масках, бившие палочками в небольшие барабаны.

Когда все вышли на площадку, музыканты уселись перед храмом, девушки закрыли лица покрывалами из красной материи, львы-барабанщики надвинули маски. Танец начался. Сначала львы-барабанщики лишь ритмично двигались в такт звукам свирелей, а девушки вторили свирелям на весьма своеобразных инструментах: расщепленных стволах бамбука, по которым они водили смычками. Вдруг со стороны храмовых ворот появился еще один человек. Лицо у него было закрыто мужской маской, на затылке была прикреплена женская, а в руках он держал красную палку, имитировавшую фаллос. Человек начал бешено кружиться среди танцующих. Он то размахивал палкой, то подскакивал к девушкам, имитируя движения полового акта, то с дикими криками бросался на зрителей. Ритм танца ускорился, львы-барабанщики тоже начали носиться среди девушек, производя весьма неприличные телодвижения; чувствовалось, что танцующие пришли в экстаз. Человек с двумя масками исчез так же внезапно, как и появился. Вслед за ними ушли музыканты и танцоры.

Хана-гакари — очень древний обрядовый танец. В свое время он исполнялся людьми, молившимися о плодородии, о богатом урожае, ибо в своих представлениях они отождествляли процесс прорастания зерна с половым актом.

В Японии до сих пор сохранились синтоистские храмы (некоторые из них находятся недалеко от столицы), в которых объектом поклонения служат изображения фаллоса или вагины. В этих храмах в качестве талисманов можно приобрести предметы, за продажу которых любой мирянин был бы привлечен к ответственности как за распространение порнографии.

Сохранение таких необычных, странных обрядов в обстановке современной цивилизованной страны свидетельствует о том, что синто, несмотря на уверения его апологетов о его якобы гуманистическом содержании, продолжает оставаться религией, наиболее близкой к первобытному анимизму среди прочих религий современных цивилизованных народов»[9].

В большинстве подобных храмов не только в праздники, но и круглогодично можно купить оригинальные сувениры-обереги. Выбирать их во время мацури с удовольствием помогают местные трансвеститы, которых во время праздников тут человек пятьдесят (тех, кто рискнул прийти в карнавальных одеждах). Они веселятся на всю катушку, щеголяя своими роскошными нарядами и тяжеловесным макияжем, охотно позируют и фотографируются с иностранцами. Именно на хрупкие внешне, но по-прежнему мускулистые плечи трансвеститов в Каная-ма-дзиндзя ложится и основная ноша — под громкие ритмичные крики (что-то вроде «давай, давай!»), сопровождаемые огромной восторженной толпой, они носили по городским улицам о-микоси — носилки с гигантскими фаллосами. Самый большой из них, нежно-розового цвета, был подарен храму неким «Клубом Элизабет», и это вряд ли тот «клуб», что часто все еще ассоциируется у нас с советским Домом культуры.

Впрочем, теперь есть кому сменить японских травести и помочь им с носилками. Такое количество американцев, арабов, евреев, французов сразу в одном месте в Японии не так то просто увидеть. Многие — в основном мужчины — прорываются к о-микоси и таскают его вместе с японцами. Многие девушки седлают огромные бревноподобные «чин-чины» во дворе храма и с удовольствием фотографируются верхом. И те и другие с искренним любопытством осматривают ритуальную кузницу и выстраиваются в очередь, чтобы написать просьбу богам на тех самых дощечках-эма. Похоже, что простое отношение японцев к божественному сексу — это как раз то, чего многим из них не хватает.

Глава вторая

Высоты духа и низость нравов

Не вскрывать!

«Любовь — это вам не просто так. Любовью надо заниматься!» — глубокомысленно изрекал один хулиганский персонаж российского телевидения. Нет сомнений в том, что японцы во времена раннего Средневековья любовью занимались — ведь этот народ дожил до наших дней. Оставляя же шутки в стороне, обратимся к дошедшим